И почему государственные психиатрические клиники лучше частных
Дарья Рощеня
14 октября, 2023
14 октября, 2023.
Дарья Рощеня
И почему государственные психиатрические клиники лучше частных
Фото: shutterstock.com
Почему психиатрическая помощь — это не страшно? Можно ли заподозрить депрессию? При чем здесь пять языков любви? Анонимно и честно мать одной девочки рассказала «Правмиру» о том, как они с мужем спасали дочь от непоправимого шага и помогали обрести смысл жизни.
Дети первыми стали бить тревогу
Содержание статьи:
С начала августа мы жили в аду. Сейчас он отступил. И вчера, вернувшись от врачей, мы с мужем сошлись на том, что это первый вечер, когда мы не чувствуем, что по нам прошлись катком. Я решилась рассказать о нашем опыте, потому что, возможно, кому-то он поможет заметить страшное и спасти жизнь своего ребенка.
Никогда раньше мы с мужем не сталкивались с настоящей депрессией, наверное поэтому не придавали должного значения происходящему совсем рядом. А между тем, наш ребенок несколько месяцев подряд сигнализировал о своем тяжелом состоянии. У нас многодетная семья и у детей хорошие отношения между собой. Дочь поделилась сначала со старшей сестрой, потом со старшим братом безнадежными чувствами, опасными мыслями и страшными намерениями. Именно старшие дети первыми стали бить тревогу.
Кто бы мог подумать, что такая банальная вещь, как смена школы, для ребенка станет проблемой и причиной думать о смерти!
В новой школе общение как-то сразу не заладилось. Девочки из класса давно дружили между собой, классный руководитель был недостаточно внимателен к новой ученице. И хотя ни травли, ни конфликтов не было, дочь чувствовала себя ненужной и неинтересной для окружающих.
Не только в этом дело, конечно. Наша дочка в семье средняя. И, как нередко бывает, такие дети остаются немного в тени родительского внимания. Мама с папой погружены и занимаются сначала старшими, затем резко переключаются на младших, а средние — особенно если они тихие, как наша девочка, — не получают должной поддержки. Ей казалось, что даже дома она нам неинтересна, что еще хуже — только всем мешает.
Сигналы о том, что ей плохо, были. Например, она мало с кем общалась, сидела у себя в комнате одна, плохо ела, постоянно болела.
Поедем и проконсультируемся
После разговора с детьми мы нашли психолога. Стали к нему регулярно ходить. И хотя психолог буквально расковыряла проблемы ребенка, помочь глобально она не сумела. Слава Богу, что на очередном из приемов она сказала мне: «Срочно обращайтесь к психиатру».
Вот тогда-то и стало по-настоящему страшно. Ни психолог, ни мы не ошиблись в подозрениях. Дочка сама призналась, что не хочет жить. В этот момент мы не просто перепугались, мы в буквальном смысле слова побежали к врачам!
У нас был и страх, и предубеждение относительно психиатрической помощи в стране, особенно государственной. Но авторитетные в этой области люди, мнение которых мы с супругом уважаем, сказали, что Сухаревская больница — лучшее место, где решаются такие проблемы. Кстати, к частным психиатрам и клиникам предубеждение было не меньше. Мы прекрасно понимали, что там сразу начнут тянуть деньги за все. А то, что происходит с ребенком, надо ли ему именно это лечение или другое, мы вряд ли когда-нибудь узнаем.
Оставить все как есть было страшно. А понимание, что твоему ребенку необходима неотложная помощь, было так сильно, что, спешно собравшись, мы поехали в больницу. Честно говоря, в голову не приходило, что дочь госпитализируют. Поедем и просто проконсультируемся — таков был план.
Но по закону, если ребенок говорит о суицидальных намерениях и попытках, то есть потенциально представляет опасность для самого себя, если риски суицида высоки, его не могут просто взять и отпустить без обследования в стационаре и лечения. Так это произошло и у нас. Дочку оставили в больнице. И, несмотря на шок, нам с мужем пришлось с этим смириться.
Это депрессия. Она лечится
Утешало, что врачи были любезны, адекватны, объяснили, что будет происходить с дочерью. Никаких обвинений со стороны докторов ни разу не было. Наоборот, была постоянная поддержка во всем, предложение помощи всей нашей семье. Мы вместе прошли семейную психотерапию. Она нам очень помогла наладить контакт с дочкой, которая поначалу, конечно же, обвиняла в том, что мы сдали ее в больницу.
В стационаре меня удивило очень многое. Прекрасный лечащий психиатр, который координировал все действия и был с нами на связи постоянно, слаженная работа нескольких специалистов, которые работали с ребенком: кризисный психолог, семейный, подростковый.
Если частный психолог нам постоянно говорил, как все сложно, запущено, предрекал, что работать с проблемой предстоит годами, в клинике объяснили, что это депрессия. И она лечится!
Врачи будут помогать нашей семье столько, сколько потребуется.
Выписали из больницы «на костылях»
Дочь провела в больнице три недели. Ей очень помогла активная психотерапия. Кризис миновал. Она не только продемонстрировала и убедила врачей, что мрачные мысли отступили, она поняла, зачем ей дана жизнь. Это много раз проговаривается в больнице. После этого в нашей действительности многое наладилось. По совету врачей мы сменили школу, вернулись в старую, но в другой, уже профильный класс.
В клинике нас продолжают курировать. За дочкой закреплен свой психиатр, с которым мы консультируемся. Психолог, к которому дочка с удовольствием ходит, помогает ей налаживать отношения в коллективе, у нее появились подруги. Классного руководителя я, не вдаваясь в подробности, предупредила, что у нас были некоторые сложности. Педагог отнеслась к этому с большим вниманием и участием.
Говорить о том, что опасность миновала, рано. Полтора месяца назад дочь выписали из больницы, но как бы «на костылях». Мы вместе заново учимся ходить, бегать, прыгать, если выражаться фигурально. И если в течение года у ребенка не будет отката, можно будет считать, что кризис позади. Но!
Просить о помощи не стыдно
В клинике нас научили говорить друг с другом, делиться, не бояться, просить о помощи, если она нужна, иметь круг поддержки — круг близких людей, с которыми можно и нужно открываться. Мы стали внимательнее друг к другу. Это важное достижение и итог этого опыта.
Увы, никто не застрахован от того, что мы пережили. К сожалению, подростковые депрессии и суицидальные мысли — явление крайне распространенное. Помочь может внимательное отношение к подростку, доверительная обстановка, совместные разговоры, где один слышит другого. Наша семейная терапия показала, что мы говорили друг с другом на разных языках любви. Дочери важны были слова, а мы с мужем считали, что достаточно наших активных дел и заботы.
Я убедилась на собственном опыте, как важно иметь с подростками какие-то общие интересы и общее «поле».
Важно разговаривать — не про школу или учебу, а просто про разные житейские ситуации. Важно понимать, что ребенок не одинок и у него есть друзья, круг поддержки. Важно донести до него простую мысль: просить о помощи не стыдно, ошибиться не стыдно! Все можно исправить.
Если вам кажется, что ребенку нужна помощь специалиста, не надо откладывать визит к врачу. Даже в районных ПНД принимают хорошие подростковые психотерапевты. В Москве это специалисты из Сухаревской больницы, в которую мы привезли дочь. Ребенка не будут насильно куда-то класть, давать лекарства — помощь оказывают ровно такую, какая нужна.
10 советов родителям
Позволю себе дать всего несколько советов тем родителям, у кого появилось хоть малейшее подозрение, что ребенок задумался о суициде.
Ребенка не будут «глушить» лекарствами. Часто их вообще не дают. Многим достаточно работы психологов, кризисных психологов, психотерапевтов, чтобы ребенок пошел на поправку. В психиатрической больнице не делают из детей «овощи», не надо этого бояться! «Пролетая над гнездом кукушки» — прекрасный фильм. Но это искусство, к современной (московской уж точно) психиатрии он не имеет отношения. Будьте реалистами!
Для нас это было из области невероятного: кризисные психологи применяют в лечении гипноз. Оказывается, омут памяти Дамблдора ни разу не выдумка!
Фото: freepik.com, pexels.com
Поскольку вы здесь…
У нас есть небольшая просьба. Эту историю удалось рассказать благодаря поддержке читателей. Даже самое небольшое ежемесячное пожертвование помогает работать редакции и создавать важные материалы для людей.
Сейчас ваша помощь нужна как никогда.
ПОМОЧЬ
Источник
